В 2016 году Центральный банк Российской Федерации отозвал лицензии у 103 кредитных организаций, из которых 98 – у банков и 5 — у небанковских кредитных организаций. Это абсолютный рекорд новейшей истории РФ. Основной причиной для отзыва лицензий официально называют нарушение банковского законодательства; неспособность удовлетворить требования кредиторов; существенная недостоверность отчетности; недостаточность размера собственных средств и капитала, и, конечно же «финансирование терроризма».
Подозрительно? Еще бы. Ведь среди лишившихся в 2016 году лицензий пять банков входили в первую сотню финансовых организаций по размеру активов, четыре – во вторую, 13 – в третью и 14 – в четвертую. Больше всего лицензий было отозвано у кредитных организаций, зарегистрированных в Москве (48) и Санкт- Петербурге (4), и имевших очень хорошую репутацию. Такие, как Внешпромбанк (40-е место), Интеркоммерц (67-е место), Росинтербанк (68-е место) и т.д.
Так чем на самом деле вызвана эта большая чистка? Слово – экспертам.
Алексей Буздалин, заместитель генерального директора компании «Интерфакс – Центр экономического анализа», утверждает, что у первой десятки крупнейших банков — а это в большинстве своем госбанки — дела обстоят неплохо. Но это с учетом той многомиллиардной поддержки, которую они получают от государства как в виде кредитов, так и вливания в капитал. Ярчайший пример тому – ВТБ. При малейшем намеке на кризис банк получает пару-тройку сотен миллиардов рублей. А ведь масштабы неэффективного управления активами в госбанках гораздо существеннее, чем в частных банках.
Но все нивелируется государственной помощью. При этом госбанки отнюдь не начинают вести дисциплинированную и осторожную кредитную политику. Наоборот, поддержка сверху стимулирует их и дальше принимать на себя высокие риски и транжирить активы. Однако господдержка оправдана и имеет позитивный эффект только в том случае, если она краткосрочна. Например, как в Казахстане в 2008 году. Тогда там крупнейшие банки оказались на грани банкротства. Государство национализировало эти банки, а потом их продало.
В России же история длится бесконечно. И провоцирует банки принимать больше рисков. Для них это не страшно — от господдержки их не отключат. Но что делать банкам, которые ее не получают? Для того чтобы не проигрывать в конкуренции, они вынуждены принимать на себя те же повышенные риски. Их финансовая устойчивость падает, ведь они ведут такую же рискованную игру, но не прикрыты зонтиком государственных денег. В итоге, нам и дальше стоит ожидать крупных банкротств в группе негосударственных финансовых организаций.
Азрет Гулиев, главный аналитик Инвестиционно-финансовой компании «Солид», уверен, что общая неблагоприятная ситуация в экономике не может не сказаться на финансовом секторе. Из-за падения цен на основной экспортный ресурс страны — нефть — крупные экспортеры зарабатывают меньше, соответственно — платят меньше налогов, заключают меньше контрактов с другими производителями. И так далее по цепочке. Вся Россия переходит в режим экономии. Сокращаются расходы, покупки и рабочие места. Это значит, что у граждан сужаются возможности сберегать деньги и снижается желание брать кредиты. Это плохие условия для банков.
«Следующий год вряд ли принесет банкам облегчение, – говорит г-н Гулиев. – В условиях снижения реальных доходов населения будет продолжать схлопываться потребительское кредитование. Кроме того, спад экономики сочетается с высокими ставками по кредитам, что будет и дальше давить на объемы корпоративного кредитования. Также возможен дальнейший рост просроченной задолженности, особенно если цены на углеводороды останутся на сегодняшнем уровне или упадут. А в целом банковская система, в общем, прибыльна, вот только большая часть этой прибыли приходится на Сбербанк, который собрал лучших заемщиков и эффективно использует свое положение крупнейшего банка. К сведению: доля государства в уставном капитале Сбербанка — 52,32% голосующих акций».
Банкир и бизнесмен Артур Перепелкин полагает, что к закрытию коммерческих банков приводит излишнее и давящее регулирование со стороны государства: «Аспекты регулирования для банковской системы РФ, – говорит он, – приводят одновременно к массе негативных последствий. Во-первых, это избыточная бюрократия. Регулирующие органы вводят множество требований и отчетностей, что приводит к увеличению административной нагрузки на банки. А это отвлекает ресурсы от основного бизнеса и снижает гибкость банков в ответ на изменения рыночной конъюнктуры. Во-вторых, искусственно ограничивается конкуренция: консолидации рынка вымывает из бизнеса вполне дееспособных игроков, а также затрудняет маленьким и новым банкам вход на рынок. Итог: снижение инноваций и выбора для потребителей».
Но все это лишь следствие, – отмечает г- Перепелкин, – а первопричина лежит на поверхности. Кто выгодоприобретатель столь массированной банковской зачистки? В чьих руках все ключевые банки? Внутри команды Путина: Греф (Сбербанк), Костин (ВТБ). Что происходит, когда коммерческих банк рушится? Все бегут в так называемый «банк безопасности», то есть в Сбербанк, или в ВТБ. Причем я говорю не о частных клиентах, а о предприятиях. Так что совсем несложно догадаться, кто инициировал эту большую чистку. Выгодоприобретатели – близкие друзья В.В. Путина.
Артур Перепелкин подчеркивает, что сам прошел через подобное. Его успешный, и динамично развивающийся 2Т Банк потерял лицензию в 2014 году. Причина уже привычна в реалиях современной России: полковник Кирилл Черкалин с коллегами из банковского отдела Управления «К» Службы экономической безопасности (СЭБ) ФСБ России (!) начали вымогать у него 5 миллионов долларов. В противном случае угрожали сделать все, чтобы у банка отобрали лицензию. Так и произошло несмотря на то, что банкир активно обращался во всевозможные инстанции: Генпрокуратуру РФ, в ФСБ, в администрацию Президента и т.д. Все заявления были проигнорированы, дела по факту вымогательства никто не возбудил. Вот ярчайший пример того, что в наши дни происходит с коммерческими банками по инициативе «сверху».